«Зарвутся, – подумала Ария, – как этот мужчина сегодня утром». Господи, как он ее называл! Она прижала ладони к пылающим щекам, словно пытаясь остудить и изгнать заливший их румянец. А как он к ней прикасался! Никому за всю ее жизнь и в голову не пришло бы так коснуться ее! Неужели он и впрямь не понимает, что не смеет дотрагиваться до наследной принцессы?!

Она села в тени дерева. Ей так хотелось прислониться к стволу и отдохнуть, но она не рискнула. Она наверняка уснет, и что тогда? Этот мужчина увидит ее спящей, когда вернется с едой!

Она села прямо-прямо и стала смотреть на океан, и, вопреки ее воле, события последних суток почти воочию всплыли перед ее глазами.

Прошедшая ночь была худшей в ее жизни, как наверняка была бы худшей в жизни любого человека. Три дня назад она впервые покинула свою родную страну Ланконию. Она должна была стать официальной гостьей американского правительства, и пока ее министры вели бы переговоры с властями, американцы собирались развлекать Арию всеми доступными и благопристойными средствами. Ее дед-король объяснил ей, что их размашистое гостеприимство было вызвано попыткой уговорить его продать им ланконийский ванадий, но это их дела – ему же показалось, что Арии пойдет на пользу путешествие и смена впечатлений.

И вот началось долгое, утомительное путешествие на поездах, а потом – на военном самолете, который был спешно обставлен антикварными стульями, креслами и обит изнутри парчой. Кое-где эта обивка оторвалась от стен, но Ария сделала вид, что ничего не заметила. У нее еще будет время вволю похихикать; позже она собиралась рассказать обо всем сестре. Американцы приняли ее хорошо, но чуточку странно. Только что перед ней кто-нибудь раскланивался самым почтительным образом, а потом через минуту брал ее под локоть и говорил:

– Не оступитесь, милочка.

Они приземлились в местечке под названием Майами, и их сразу же посадили в другой, на этот раз маленький самолет, который должен был доставить их на самую южную оконечность Америки, в Ки-Уэст. Здесь в сопровождении почетного эскорта Ария должна была посетить большую военно-морскую базу, куда прибывали на ремонт покалеченные войной корабли. К несчастью, ее двухнедельное пребывание здесь было до отказа заполнено поездками на мелкие базы, визитами в военные госпитали и занудными ленчами с благотворительными вдовушками. Она с тоской мечтала о том, чтобы программа хотя бы одного дня включала в себя прогулку верхом на отличной лошади, но что-то было непохоже, что этот день когда-либо наступит. Дедушка сказал ей, что американцы наверняка захотят произвести на нее впечатление, показав, насколько их страна нуждается в ванадии. Так оно и оказалось, но только янки почему-то добивались этого впечатления какими-то странными средствами. Видимо, они сочли, что легкомысленные вечеринки в компании красивых молодых людей вряд ли помогут Штатам купить ванадий.

На очередной базе Арию встретила красная ковровая дорожка, расстеленная прямо от трапа самолета, и несколько дородных матрон в шифоновых платьях пастельных тонов – до неприличия коротких – забрасывали ее улыбками, и даже их мощный вес, казалось, не выдерживал тяжести букетов цветов. Ария принимала цветы, сияя ответной улыбкой, хотя ее ноги почти подкашивались, а от палящего зноя Ки-Уэста голова шла кругом. Три раза ей пришлось подавить зевок, когда она передавала букеты своим придворным дамам, которые, в свою очередь, отдавали их американскому офицеру, а тот отправлял их в руки новобранца, сбагривавшего их шоферу, и последний складывал их на сиденье длинного черного лимузина.

Арию препроводили в сопровождении почетного эскорта в какое-то здание на военно-морской базе, при виде которого глаза у нее просто полезли на лоб. Внутри оно выглядело так, словно янки обрыскали весь остров в поисках любого предмета мебели, какой только был в этой тьмутаракани, и приволокли всю свою добычу в одну комнату. Наспех сляпанный, неуклюжий с виду дом, с помещениями, предназначенными только для работы, казался гротескным и нелепым с позолоченной резной мебелью.

Ария обменялась со своей придворной дамой едва заметным понимающим взглядом – ей вовсе не хотелось обижать американцев, но она ужасно испугалась, что в этой комнате ее будут мучить по ночам кошмарные сны. В распоряжении Арии был час, в течение которого две ее горничные должны были одеть Ее Высочество для банкета в ее честь.

Во время банкета она сидела прямо, как статуя, за длинным столом в окружении генералов и городских властей. Отцы города и вояки были одеты в смокинги, от которых несло нафталином, и вдобавок каждый из них разразился длинной и цветистой речью. Это было сущей мукой. Ария чуть ли не щипала себя, чтобы не заснуть. А еще она была зверски голодна, но ей никак не удавалось поесть: вокруг шныряли фотографы. Эти странные американцы допустили их в зал на все время званого обеда. Само собой, особа королевской крови не может быть запечатлена для истории в тот момент, когда она отправляет в рот еду! И поэтому она покорно сидела, глотая слюну, и ее тарелка была убрана почти нетронутой.

К тому времени, когда она наконец вернулась в свой помпезный «склеп», ее массивное черное платье просто как кирпичами тянуло ее к полу своей тяжестью, и хотя была уже полночь, она с отчаянием думала, что завтра ей придется встать в шесть утра для завтрака с известным политиком, а потом еще в семь она обязана осмотреть нечто под названием «лаборатория гироскопических компасов».

Она стояла посреди комнаты и ждала прихода горничных, которые должны были ее раздеть, и еще одной горничной, чьей обязанностью было искупать ее в ванне. Мгновения, когда она оставалась совсем одна, выпадали крайне редко, и Ария не беспокоилась – она знала, что уже через пару минут ее будут готовить ко сну. Но на этот раз все вышло по-другому. Кто-то вдруг набросил ей на голову что-то тяжелое. Она и опомниться не успела, как ее уже вынесли из комнаты и вообще из здания.

Она чуть не онемела, увидев двух мужчин, стащивших с нее огромное покрывало.

– Вам хорошо заплатят, если вы вернете меня невредимой туда, откуда похитили, – начала она надменно, но в следующую секунду в рот ей запихнули кляп, а руки и ноги связали. Ее втащили на заднее сиденье машины и куда-то повезли.

Ее мать и дед часто читали ей лекции по поводу опасностей, подстерегающих особу королевской крови, и это были не пустые слова: однажды, когда ей было двенадцать, на ее жизнь покушались. Ария лежала тихо на заднем сиденье машины, но мозг ее работал четко. Она начала умело шевелить запястьями, сдавленными веревками, и их путы становились все слабее и слабее.

Мужчины на переднем сиденье молчали – они по очереди вели машину. Потом они остановились, вышли наружу, и Ария почувствовала запах океана. Ей удалось освободить руки, и она быстро развязала ноги, но для виду было необходимо слабо обвязать их снова веревкой. Она подумала, что, конечно, к этому времени наверняка уже забили тревогу и ее ищут повсюду, но все же ей придется дожидаться более удобного момента, чтобы ускользнуть.

Мужчины вернулись, но прежде чем она смогла увидеть, где она находится, они опять набросили на нее покрывало. И на этот раз ее уволокли в то, что было похоже на лодку.

– Пусть подышит, – бросил один из мужчин, заводя мотор, и покрывало было сорвано с ее головы.

Теперь Ария могла хорошо рассмотреть этих типов. И тут внезапно она в шоке поняла – раз они позволили ей увидеть себя, значит, не собираются оставить ее в живых! Она могла вдыхать запах океана и видеть небо, но больше – ничего.

Через час или больше один из мужчин сказал:

– Мы забрались далеко. Давай кончать с этим. Он выключил мотор. Они были настолько уверены, что она у них в руках, что даже не смотрели в ее сторону. Ария изо всех сил вытянула шею, и ей удалось увидеть деревья.

Она заметила, что другой тип поднял винтовку и проверил, заряжена ли она.

Ария действовала предельно быстро. Под покрывалом она развязала веревки, а потом в мгновение ока вскочила на ноги и перемахнула через борт маленькой лодки. От ее стремительного движения лодка закачалась, и мужчина упал на дно – это дало ей несколько драгоценных секунд. Она нырнула, но когда ей пришлось вынырнуть на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, он выстрелил в нее. Она снова нырнула. После того как она ушла под воду в четвертый раз, она уже ничего не помнила – до того момента, как обнаружила, что ее держит в объятиях мужчина и приговаривает слова ободрения.